Тадао Андо – известный японский архитектор, самоучка и гений, который смог без высшего образования покорить мир и получить Притцкеровскую премию. Сейчас он преподает в вузах разных стран.
У Тадао интересная судьба и опыт
Он родился в тяжелое время для всего мира - в 1941 году, в Осаке. Жил с бабушкой вдали от родителей и брата-близнеца. Ему пришлось не только рано повзрослеть, но и много чего делать руками, в том числе освоить ремесло стекольщика.
Решив надстроить еще один этаж в бабушкином доме, он понял, что хочет быть архитектором. Но получить высшее образование не было возможности, поэтому он стал копить на книги. Позже занялся боксом и даже участвовал в соревнованиях. Так он научился рисковать.
Андо совершил кругосветное путешествие, решив, что опыт лучше образования. Он побывал во многих городах мира и изучал работы известных архитекторов, таких как Ле Корбюзье, Райта, Кана. Программу университета он прошел сам за год.
Вернувшись из путешествия, он открыл свое архитектурное бюро Tadao Ando Architect & Associates. По началу не все клиенты принимали его видение пространства, но в них всегда читался почерк автора. А некоторые заказчики обращались к нему и через 30 лет.
Его любимый материал – бетон
Андо создает крупные формы высшего качества, а бетон в них гладкий, как шелк.
«Архитектура — это слово, сказанное пространством. Бетонная стена говорит со зрителем. И это весомое слово».
Его работы всегда в гармонии с природой, а большое количество света в них сливает воедино окружающий мир и архитектурный объект.
В 1995 году он получил Притцкеровскую премию и на эти деньги создал фонд помощи пострадавшим детям после землетрясения в Кобе.
Одним из ярких проектов Андо является Церковь света. Это сооружение без окон, но в одной из стен прорезан крест, через который попадает свет и дует ветер.
Во всех проектах, которые он создает: не только читается стиль, но и всегда есть над чем задуматься. А среди брутальных монолитных зданий есть место для поразительных вещей.
Тадао Андо почитаем на родине. Его работы близки японскому менталитету, хотя выполнены из абсолютно нехарактерного для местной архитектурной традиции материала: бетона. Оммаж модернистам? Не только. Андо считает, что нет материала выразительнее: «На бетон не отвлекаешься. Он на сто процентов про форму и вместе с тем про содержание. Он не выпячивает себя и позволяет работать с пространством — не украсить, выявить или подчеркнуть, а именно создать пространство. Он формирует архитектуру. К тому же чистота этого материала воплощает духовно-эмоциональную составляющую постройки».
Действительно, внутри зданий, медитативных бетонных монолитов, созданных Андо, чувствуешь себя по ту сторону реальности, как нигде, погружаешься в себя. Японец говорит, что архитектура, как любое искусство, должна давать человеку возможность узнать свой внутренний мир. Много пишут о том, что бетон у Андо особенный, бархатистый. Считается, что этот эффект достигается за счет особого, чисто японского, гипертщательного внимания к соблюдению технологии, а также во многом благодаря предварительной лакировке опалубки. Кстати, опалубку архитектор оставляет на виду: испещренный равномерно нанесенными круглыми отверстиями бетон в своей монументальной простоте становится еще более эффектным.
Признание пришло к Андо еще в 1970-х
Молодой архитектор строит необычный жилой дом, Row House или дом Азумы (по фамилии заказчика): две бетонных башни, обращенных к улице глухим фасадом, но с панорамными окнами на торцевых фасадах и внутренним двором, выполняющим роль светового колодца.
В 1980-х появляются Храм света под Осакой и Храм воды на острове Авадзи — две программных постройки Андо. И снова глухой фасад: в первом случае он буквально прорезан крестом, из которого в помещение поступает свет (идеальная метафора христианского учения и в принципе религии как таковой), во втором—он лишь ширма, разделяющая мирское и светское, а сам молельный зал находится под рукотворным водоемом.
В портфолио Андо — музеи и реконструкции архитектурных памятников, частное жилье, несколько бутиков и штаб-квартиры крупных корпораций. Он, как никто, умеет вписать свои бетонные опусы в историческое окружение. Например, работая над исследовательским центром Fabrica Benetton в Тревизо, Андо, чтобы не перекрывать миниатюрную виллу ХVII века, спрятал новые части комплекса под землю и спроектировал их с отсылками к палладианской архитектуре, пусть и выполненной из бетона.
В случае с Палаццо Грасси и Punta dell Dogana в Венеции, где проходит Венецианское биеннале, он не тронул фасад и отреставрировал исторический кирпич, укрепив и оформив постройки изнутри своим фирменным бетоном.
Последний его громкий проект — реконструкция парижской Фондовой Биржи, где разместился Музей современного искусства миллиардера и мецената Франсуа Пино (Francois Pinault), открывшийся недавно. Здесь архитектор снова остался верен себе: за классицистическим фасадом XIX века, кстати, бережно отреставрированным, прячется бетонный цилиндр, предназначенный под экспозицию. Архитектор говорит, что прежде всего работает с пространством, ищет средства выражения, наиболее адекватные задуманной композиции, ведь любое здание сродни человеческому телу, где все его члены — часть единого целого.